Судрабу Эджус (30 августа (11 сентября) 1860 — 30 янваня 1941)

Судрабу Эджус – настоящее имя Морис Эдуард Зильбер, родился на хуторе "Siļini" Меньгельской волости Огрского края. Закончил школу, получил образование, работал учителем. Активно участвовал в Революционном движении 1905-1907 годов. Скрываясь от преследования полиции уехал вглубь России: сначала в Сибирь, а затем на Кавказ. На Родину не вернулся, жил и работал в Советском Союзе. Умер в Москве.

В 1957 г. в парке Кронвалда в Риге установлен гранитный бюст писателя-революционера работы Оярса Силиньша.

С 1984 г. возле дома, в котором вырос будущий писатель, установлен гранитный памятник писателю-сказочнику работы В. Титанса.

Я обыскал весь доступный материал в интернете, но так и не смог пока найти информации когда и как прах писателя-латыша Sudraba EdŽusa был перевезён в Ригу и захоронен в стене входных ворот кладбища Райниса. Но вот фотофакт: мемориальная табличка над нишей для памятных свечей. (P.S. Остаётся возможность того, что это не захоронение, а кенотаф. Но, повторюсь, никакой информации на сегодня, 19.02.2019 г., у меня нет).

Статьи из СМИ (нажмите)

• Судрабу Эджус - читать больше
• Meņģelē piemin un godina Sudrabu Edžu - читать больше

Семейный склеп баронов фон-дер Остен-Дризен в Елгаве

До II мировой войны на городских кладбищах (ныне парки Алунана и Железнодорожный, а так же стадион бывшей русскоязычной средней школы № 3, а ныне латышскоязычной Центральной начальной школы № 3) склепы так же были представлены. Но после ликвидации этих кладбищ единственный уцелевший в городе склеп остался на кладбище ''Bērzu'', ныне используемый в качестве каплицы.

Приглядитесь:

• у строения есть массивная дверь, но нет никаких окон;
• на фронтоне расположены частично сохранившиеся надписи, сделанные накладными металлическими буквами;
• вокруг склепа кованная металлическая ограда;
• в пределах ограды захоронения других членов семейства;
• вокруг ограды могилы менее родовитых и состоятельных соседей.

История этого склепа такова. В 1796 г. на службу в Русскую Императорскую армию поступил прусский офицер Wilhelm Karl Heinrih von der Oest genant Driesen (1746-1827), переехавший на жительство в Курляндскую губернию из Силезии (современная Западная Польша). К тому времени он был не только женат, но и имел уже пятерых детей, а потому весьма нуждался в средствах.

Он был высокого роста, хорош собой, образован, родовит, остроумен и сразу был замечен при дворе Его Императорского Величества, т.к. прибыл с рекомендательным письмом от бывшей герцогини Доротеи Курляндской, жены последнего Курляндского герцога Петра Бирона.

Снискав благоволение Павла I за свою службу при Императорском дворе и удалившись через год обратно к семье в Курляндию, прусский барон получил в вечную собственность два имения в окрестностях Митавы, переименованные в дальнейшем в Паулсгнаде и Зоргенфрей (''Дар Павла'' и ''Свободный от забот'' соответственно). На территории первого и находится нынешнее елгавское кладбище ''Bērzu''.

В 1803 г. умерла супруга барона, баронесса Беллендорф Генриетта Албертина (1760-1803) и её прах был помещён в выстроенную специально по такому случаю усыпальницу, названную по имени почившей дамы – Генриеттенруе.

Одновременно со склепом – и в том же стиле – была выстроена кладбищенская колокольня. Каменное строение со стрельчатой готической крышей, выполняющее подобную функцию – это редкость даже для городских кладбищ того времени. А ведь на момент своего возникновения нынешнее кл. ''Bērzu'' находилось далеко за городскими пределами. Правда город ранее был столичный, а на тот момент губернский. И похоронена на этом кладбище была жена любимца Императора и в недавнем прошлом (1798-1800) гражданского губернатора Курляндии.

Планировка кладбища изначально была такова, что все помпезные захоронения до́лжно было располагать вокруг величественного склепа. И по прошествии столетия так оно и оказалось. Поместье в 1813 г. было продано барону Рекке; умер и похоронен в склепе рядом с женой сам основатель российской ветви рода баронов фон-дер Остен-Дризен; отгремели две мировые войны. Но на удивление лёгкая и одновременно величественная постройка продолжает возвышаться в центре старой части кл.''Bērzu'', выполняя совсем не свойственные ей функции общественной кладбищенской каплицы.

За прошедшие после II мировой войны десятилетия в этой каплице проведены тысячи траурных церемоний и возникает закономерный вопрос – а где, в таком случае, находятся останки барона и баронессы фон-дер Дризен?

На российских сайтах есть информация о фамильном пантеоне баронов фон-дер Остен-Дризен на Волковском лютеранском кладбище Санкт-Петербурга (Россия). Пантеон основан в начале I половины 19 в., и на постаменте двухметрового бронзового монумента, изображающего Иисуса Христа, выгравирована информация о том, что родоначальники династии похоронены в склепе на кладбище ''Paulsgnade'', возле г. Mitau, Kurland. И по данным общества ''Петербургский мемориал'' останки барона и баронессы фон-дер Остен-Дризен в С- Петербург перевезены не были. Тогда где искать?

Основная версия такова. Так как обе усадьбы баронов были проданы за долги, то у потомков барона Дризена больше не было оснований связывать свою судьбу с Митавой.

Старший сын Карла Дризена, командир Лейб-гвардии Преображенского полка полковник Егор Васильевич (Георг Вильгельм) Дризен /1780-1812/ в войне с Наполеоном из-за болезни не участвовал. Он умер вскоре после Бородинского сражения – 13 сентября 1812 г. Похоронен в С-Петербурге, на Волковском лютеранском кладбище.

Второй сын – Фёдор Васильевич (Фридрих Вильгельм), герой Бородинского сражения, генерал от инфантерии. Его портрет находится в галерее генералов – участников войны с Наполеоном в Зимнем дворце С-Петербурга. Был дважды женат и вырастил 12 детей. На военной службе находился вплоть до дня своей смерти – 30 сентября 1851 г., посвятив делу жизни более 50-ти лет. С 1826 (по другим источникам 1828 г.) до начала 1839 г. исполнял обязанности коменданта Риги. Получив повышение по службе вместе со всем семейством перебрался на жительство в С-Петербург.

Судьба третьего сына, тоже Фёдора (Карл Фридрих Леопольд), тоже военного, малоизвестна /1789- после 1811/.

Младший сын, Василий Васильевич (Генрих Альберт Вильгельм). Родился в 1789 г., активный участник войны 1812 г. Сражался под Бородино, вместе с русскими войсками вошёл в Париж. Дослужился до генерал-лейтенанта, вышел в отставку, женился и осел в поместье жены в бывшей Киевской губернии. Умер в 1845 г.

Дочь Анна (1791-1867) вышла замуж, уехала в С-Петербург и обратно уже не возвращалась. Похоронена в Александра-Невской лавре северной столицы России.

Никак не получается представить себе ситуацию, при которой такие солидные, образованные, устроенные, обогащённые жизненным опытом благородные господа, на фамильном гербе которых значится девиз ''За Отечество и Честь – Всё! '' бросили бы на произвол судьбы могилы своих родителей.

Значит остаётся возможность, что кто-то из них в преддверии своего окончательного отъезда из наших мест предал прах своих родителей земле на огороженной территории склепа Генриеттенруе. Чтобы уберечь от неминуемого осквернения.

И по логике событий подобное решение лучше всех мог реализовать служивший комендантом Риги Фёдор Васильевич Дризен.

На огороженной кованной оградой территории усыпальницы сохранились следы как минимум 5-ти захоронений, но достоверная информация имеется только об одном из них. Как следует из надписи на мраморной табличке одного из сохранившихся оснований каменного креста, похоронена здесь была Helene Baronin Krudener / geb. Baronesse Driessen / 1826-1907 /, дочь отличившегося в сражениях при Аустерлице, Смоленске и Бородино генерала от инфантерии Фёдора Васильевича фон-дер Остен-Дризен.

Заметно, что после II мировой войны, при преобразовывании склепа под общественную каплицу, была предпринята попытка уничтожения имевшихся захоронений. Делалось это явно вручную, однако качество установки постаментов памятников не позволило выломать их из фундаментов. Пришлось довольствоваться уничтожением самих крестов, поэтому по оставшимся деталям надгробий можно судить о расположении захоронений. Так вот слева от входа в склеп рядом один с другим находятся практически одинаковые гранитные постаменты под каменные кресты из шведского известняка. Смущала только некоторая разница в толщине материала, из которого кресты были сделаны. И вот удача: на сайте ''Zudusī Latvija'' (Потерянная Латвия) опубликовано фото с похорон, проходивших в 1938 г. в непосредственной близости от склепа фон Дризенов. И на этом фото, за спинами скорбящих, хорошо видны два ИДЕНТИЧНЫХ по высоте и стилю креста. Значит их изготовили и установили ОДНОВРЕМЕННО и, похоже, на один фундамент. Значит более массивный крест установлен мужчине, а более тонкий – женщине. Видимо это и есть искомый ответ.

Генриетта фон дер Дризен умерла в 1803 г.; её супруг почил в 1827 г. Если их прах был перезахоронен на территории усыпальницы, то это случилось до 1851 г. А ещё вернее до 1839 г., когда Фёдор Васильевич Дризен навсегда покидал Курляндию.

Постепенно пришло понимание, что до этого момента здесь должно было быть произведено ещё одно захоронение: в 1826 г. во время родов умерла первая жена Фёдора Васильевича – баронесса Анна Росина фон дер Дризен (ур. фон Эйкен), а в английской транскрипции Marija Aiken. Ведь известно, что находясь на излечении ран в Англии, Фёдор Васильевич Дризен женился на девице15-ти лет от роду из небогатого, но благородного рода. Генерал-майору фон Дризену в то время было уже 32 года и он решил обзавестись семейством.

Несчастье произошло в Ревеле, нынешнем Таллинне, где в это время проходил службу барон Дризен. При этом он уже наверняка знал о грядущем для него назначении в Ригу. И было бы вполне логично воспользоваться уже давно построенной семейной усыпальницей в Митаве (нынешней Елгаве), находящейся от Риги всего в 50 верстах..

Новорожденная девочка выжила, ей довелось пройти весьма долгий 81-летний жизненный путь. Это и была та самая Helene, урождённая fon Driessen, умершая в 1907 г. в С-Петербурге. Согласитесь, что вполне возможно представить себе подобную последнюю волю уже давно одинокой пожилой женщины – упокоиться рядом с умершей при её рождении матерью.

Было ещё два довода, почему Мария Айкен должна быть похоронена в Митаве. Во-первых в С-Петербурге на Волковском кладбище известно место захоронения Эдуарда Волдемара фон Криденер – мужа Елены фон Криденер. И в интернете можно увидеть фото мраморной плиты на его могиле. Жену до́лжно было похоронить рядом. Но раз этого не случилось значит причина была сверх уважительная.

А во-вторых в роду Дризенов уже был подобный случай: в 1807 г. при рождении сына умерла первая жена старшего потомка Карла фон-дер Остен-Дризена – Егора Васильевича. Именно её захоронение положило начало большому семейном пантеону на лютеранском Волковском кладбище С-Петербурга. А в 1862 г. рядом с матерью был похоронен рождённый в день её смерти сын —Густав Адольф фон-дер Дризен. И возможно у Дризенов существовала подобная традиция.

Но дальше – и совершенно случайно – произошло невероятное. В тысячный раз проходя мимо склепа Генриеттенруе я обратил внимание на небольшой осколок древней могильной плиты из шведского известняка, просто лежащего на самом видном месте на земле. На этом камне с одной стороны отчётливо просматриваются три английских слова: Consul / Aiken / born, а с другой слово greatest и фрагмент ...remain... А ещё говорят, что чудес на свете не бывает...

Кроме столь неожиданного подтверждения догадки о месте захоронения первой жены Фёдора Васильевича удивил ещё и вариант гравировки могильной плиты Марии Айкен: при общей толщине плиты 70 мм она загравирована с обеих сторон. Получается, что плита должна была куда-то вставляться, как стекло в рамку. Но подобного рода надгробных памятников мне видеть ещё не приходилось.

И, пожалуй, последнее. Из разных источников следует, что генерал Фёдор Васильевич фон-дер Дризен умер то ли в Риге, то ли в С-Петербурге. А вот место его захоронения неизвестно. Он не последовал примеру старшего брата и не основал погребальный пантеон для своих потомков, а ведь у него было 12 детей и две жены. Его дочь, умерев в С-Петербурге, завещала быть похороненной в Митаве. Здесь упокоены его родители, о захоронении которых он так заботился. Здесь похоронена – и я считаю этот факт доказанным – его первая и благородная по происхождению жена (про вторую жену известно только, что звали её Фанни Розалия Штробиндер и что родила она генералу 7 детей. Неизвестны даже годы её жизни, что уже говорит о отношении к ней её окружения). А из установленных ранее на огороженной территории усыпальницы надгробий было три каменных креста, один металлический крест и вертикально стоящий, похожий на обелиск, памятник.

И если рассуждать подобным образом, то обращает на себя внимание солидный каменный цоколь, стоящий справа от входа в склеп. Он грубо, но со всех сторон обработан, имеет необычную округлую форму и выполнен, скорее всего, из полевого валуна чёрного цвета. Цоколь служил постаментом весьма массивного металлического креста, выполненного из материала размером 230мм / 30 мм и установленного на одной линии между захоронениями родителей барона и его дочери. Если соблюдать пропорциональность материала, из которого сделан крест, каменного постамента и самого креста, то высота такого изделия должна быть не менее 180 см. А добавив 80 см цоколя общая высота приблизится к 250 см. Думаю, что благодарные потомки вполне могли поставить своему отцу такое солидное надгробие...

Семейство фон-дер Дризен было связано с Митавой на протяжении всего 30 лет. Наш город стал для них неким промежуточным этапом из прошлой, прусской их истории в новую, российскую. А вот корни этого рода, похоже, навсегда остались здесь, на современном городском кладбище г. Елгава, на месте с поэтичным названием ''Покой Генриетты''.

Статьи из СМИ (нажмите)

Фон Дризен - читать больше

Дризен, Карл-Вильгельм Карлович - читать больше

Jelgava. Kārļa Sūnas bēres Bērzu kapos - читать больше

Корни семьи Уборских - читать больше

Волковское лютеранское кладбище - читать больше

Волковское лютеранское кладбище - читать больше

Елгавский памятник двум монархам - читать больше

История Елгавы - читать больше

Склеп-крипта баронов фон Медем на кладбище "Sesavas"

Ещё один склеп-крипта находится на кл. ''Sesavas'', возле лютеранской церкви. Надпись на прекрасно сохранившемся металлическом кресте гласит, что там погребены Marija Elizabeth von Medem ( урожд. графиня von der Pahleu, 18.09.1778 – 04.04.1837) и её супруг Johann Friedrith Reihsgraf von Medem ( 24.08.1763 – 07.03.1838).

Архитектурно этот склеп и прост и помпезен одновременно. Весь ансамбль занимает площадь никак не менее 200 м2, хотя земляная насыпь непосредственно над усыпальницей укладывается в пределы 10х10м. Холм находится выше уровня окружающей почвы не менее, чем на полтора метра. Если и половой настил крипты уходит ниже уровня окружающей почвы, то расчётная высота потолка никак не менее 1,5 метров. А значит крипта архитектурно предназначена для посещений. И значит у неё должен быть вход.

С восточной стороны к склону земляной насыпи под углом 60 град. прислонена массивная плита из шведского известняка с прекрасно сохранившимся горельефным изображением родового герба графов Медем. Если герб был установлен в соответствующие строительству крипты сроки, то остаётся только удивляться качеству его сохранности и долговечности материала, из которого он сделан. Ведь известняк является осадочной породой, пусть даже и хемогенного происхождения. При обработке он мягок настолько, что его больше режут, точат и пилят, чем колют. А использовать его можно, как оказывается, сотни лет. Даже в наших погодных условиях.

Что касается художественной ценности самого изделия, то понятно, что заказчик обращался к солидному изготовителю и получил солидный результат. Наверняка это изделие было привезено в Курляндию из Западной Европы уже в готовом виде и установлено в специально подготовленное место. И скорее всего там и находится вход в крипту.

Лихолетье мировых войн и революций не обошли стороной ни представителей рода Медемов ни их фамильные захоронения. Эта крипта так же была разорена, хотя и на удивление осторожно. Гробокопатели проникли внутрь помещения через потолок, проломив небольшое отверстие в арке кирпичного свода. Причём настолько небольшое, что пролезть через него взрослый мужчина в одежде, скорее всего, не смог бы.

Постепенно через это отверстие вместе с осадками в крипту осыпалось довольно много почвы и если заглянуть внутрь, посветив фонариком, никаких гробов увидеть не удастся. Только мусор и человеческие кости. Причём не факт, что графские.

Что я имею ввиду. В 30-х годах прошлого века, на волне подъёма национального самосознания латышей, из Латвии на историческую родину уехало огромное количество представителей прибалтийского дворянства. Многие уезжали навсегда, получив от государства денежную компенсацию за оставляемое в Латвии недвижимое имущество. При этом вполне возможно, что при желании и прах предков тоже подлежал вывозу. Если господа действительно были благородны в своих помыслах, то возможно и прах своих предков бросать на разорение и осквернение они бы не стали. И что помешало бы отодвинуть плиту-герб и забрать останки с собой? Тем более, что они там до сих пор лежат навиду. И возможно так и было сделано. А если нет, то вопрос о особом ''благородстве'' повисает в воздухе...

А если так и было сделано, то и никаких гробов там быть не должно. Поэтому и лазить взрослым мужчинам туда смысла нет никакого, достаточно просто посмотреть. Тогда вопрос: а чьи кости? И почему они лежат не под, а на накопившемся мусоре? Тогда ответ: чьи-то, всё-таки кладбище.

И, пожалуй, последнее. Выглядит так, что при всей масштабности строения расчитана крипта, всё-таки, была на захоронение только двоих представителей семейства фон Медем.

О чём говорит и только один памятник-крест наверху земляной насыпи. Мужу и Жене.

Усыпальница графов Меллин и баронов фон Пистолькорс в Бирини

Часть 1

Остатки самого крупного и помпезного склепа Латвии, построенного в начале XIX в., можно увидеть в местечке Бирини. Он находится в бывшем дворцовом парке баронов фон Пистолькорс. За последние 100 лет не использовался, полностью разграблен и близок к окончательному разрушению.

Однако летом 2019 г. в склепе были проведены работы по расчистке завалов внутренних помещений. И на данный момент внутри можно увидеть остатки сводчатых потолков и былых украшений величественной усыпальницы.

Конечно на видном месте находится объявление о аварийном состоянии объекта, но любопытных это не останавливает. Тем более, что одна из металлических калиток склепа открыта настеж.

Можно увидеть, что усыпальница состояла из двух помещений. Внешнего, отгороженного от улицы кованными металлическими решётками и внутреннего, встроенного в холм и, видимо, наглухо закрытого массивными дверями. Там и находились гробы с прахом.

Это второе помещение было способно вместить не менее 20 массивных гробов и, видимо, изначально строилось с учётом подобной печальной перспективы. Однако исторические источники описывают произошедшие в дальнейшем события ещё более трагично. И когда в годы I мировой войны склеп был разорён, о его восстановлении больше уже никто не позаботился.

На данный момент большая часть сводчатых потолков внутреннего помещения рухнули, оголив примыкающую к холму заднюю стену. Вряд ли под этими завалами осталось хоть что-то от находившихся здесь некогда гробов, ведь вандализм продолжался не один десяток лет. А вид помпезного здания действительно вызывающе действовал на интересующихся лёгкой добычей или просто на любителей приключений.

Во время очистки от мусора были извлечены две хорошо сохранившиеся части небольшой плиты из белого известняка с хорошо просматривающейся гравировкой, датируемой 20-23 … 1885... К сожалению фото получились не очень качественно и бо́льшей информации ''выжать'' из них пока не удалось.

Но хорошо видна ещё одна, уже большая и, соответственно, тяжёлая плита из чёрного гранита. Её ещё не извлекли из-под мусора, она лежит на загравированной стороне, но гравировка на ней наверняка должна быть видна хорошо. И тогда можно будет узнать имя её загробного ''хозяина''.

Благодаря обрушению сводов внутреннего помещения можно увидеть, как была проведена гидроизоляция строения от сырости окружающей почвы. Хорошо проветриваемое пространство между двойными сводами до сих пор выполняет свою функцию и некогда выкрашенные в зелёный цвет резные украшения из шведского известняка пока ещё несут на себе следы окрашивания.

Барельефы в виде дубовых и лавровых листьев, скорее всего, были привезены уже в готовом виде и размещены в заранее заготовленные ниши наподобии современной облицовочной плитки. А в качестве связующего материала использовалась известь. При этом видно, что эти облицовочные элементы отсоединились от стен только в местах разрушения самих стен или в результате целенаправленного механического воздействия.

Над несущей аркой центрального входа во внутреннее помещение размещена вырезанная из белого известняка раскрытая книга, на страницах которой ещё угадываются имя и фамилия графа Ludw ...... Melli.. / Ludvigs Augusts Mellins /. Правда, трудно сказать в каком контексте. Возможно как заказчика этой уникальной для современной Латвии постройки, а может быть как родоначальника будущих погребённых потомков графского рода.

Больше фотографий (нажмите)

Резной орнамент из шведского известняка на соседнем входе

Расцвеченный резной орнамент из шведского известняка в усыпальнице Меллинов - Пистолькорс в Бирини

Расцвеченный резной орнамент из шведского известняка в усыпальнице Меллинов - Пистолькорс в Бирини

Расцвеченный резной орнамент из шведского известняка в усыпальнице Меллинов - Пистолькорс в Бирини

Расцвеченный резной орнамент из шведского известняка в усыпальнице Меллинов - Пистолькорс в Бирини

Расцвеченный резной орнамент из шведского известняка в усыпальнице Меллинов - Пистолькорс в Бирини

Арочное украшение над одним из входов в склеп Меллинов - Пистолькорс в Бирини

Остатки таблички из белого шведского известняка в форме книги с едва заметной надписью

Одно из внутренних помещений склепа

Внутренняя арка склепа Меллинов - Пистолькорс в Бирини

Бочкообразные своды склепа Меллинов - Пистолькорс в Бирини

Мощная несущая опора в склепе Меллинов - Пистолькорс в Бирини

Просвет между внутренней и внешней стенами склепа Меллинов - Пистолькорс

Остатки задней стены склепа Меллинов - Пистолькорс

Остатки одной из могильных плит

Вторая часть разбитой плиты

Вид обрушения центральной части склепа Меллинов - Пистолькорс в Бирини

Вид обрушения центральной части склепа Меллинов - Пистолькорс в Бирини

Вид обрушения центральной части склепа Меллинов - Пистолькорс в Бирини

Вид с верхней точки склепа Меллинов - Пистолькорс на площадку перед центральным входом в усыпальницу

Вид с верхней точки склепа Меллинов - Пистолькорс на площадку перед центральным входом в усыпальницу

Вид на дорожку, уходящую от склепа Меллинов - Пистолькорс в сторону дворца-усадьбы Пистолькорс в Бирини

Информационный стенд, установленный возле склепа Меллинов - Пистолькорс в Бирини

Информационный стенд, установленный возле склепа Меллинов - Пистолькорс в Бирини

Дата публикации 04.11.2019

Часть 2

Поместье ''Bīriņi'' в разное время принадлежало семействам Бирингов, затем Менгден, Меллин и Пистолькорс. При этом построенный в 1814 -1819 гг. грандиозный семейный склеп – дело рук и вкуса графа Людвига Августа Меллина (1754 - 1835) / Ludwig August Mellin /. Юрист, композитор, картограф, публицист, меценат, этнограф и даже борец за отмену крепостного права – он был весьма колоритной и заметной фигурой в социальной жизни Лифляндской губернии того времени. Будучи приближенным императора Александра I направлял свои силы на служение Отечеству, самым активным образом участвуя в изменении отношения местного дворянства к крепостным крестьянам.

Служил в магистрате, был судьёй, активно разрабатывал и внедрял среди крестьян своих владений частное право, на несколько лет опередив в этом аграрную реформу Лифляндии 1804 г.

Ревностно выполняя обязанности ландрата не стал уклоняться от конфликта с местным дворянством, нажив таким образом массу врагов и противников. Предпочёл уйти в отставку с должности ландрата, но продолжал последовательно прилагать усилия к коренному изменению взаимоотношений землевладельцев и крестьян-арендаторов.

Оставаясь при этом приверженцем существовавшего классового устройства в глазах знавших его дворян граф выглядел космополитом, а среди неграмотного крестьянства известностью, естественно, не пользовался. В результате после своей смерти в качестве гуманиста был очень быстро забыт и в дальнейшем упоминался почти исключительно как автор картографического атласа Лифляндии.

Известно, что последние годы жизни провёл в Риге и умер там же. А вот о месте его погребения никаких доказательных фактов найти пока не удалось. Однако если рассуждать логически, произойти это должно было именно в построенном по его указанию семейном склепе. Хотя повторюсь, что ни рисунков, ни фотографий, ни описаний со слов очевидцев этого события, в интернете обнаружить не удаётся.

Существует легенда о якобы памятнике графу, установленному от имени благодарных крестьян его поместий. Но даже описаний этого памятника встретить пока не привелось. И вообще возникает впечатление, что современники графа неохотно оставляли какие-либо исторические свидетельства об этом энциклопедисте именно из-за постоянно тлевшего в дворянской среде конфликта.

Но и бароны Пистолькорс, получившие это поместье в качестве ближайших родственников графа Меллина, никаких описаний, связанных с усыпальницей, не оставили. Нет информации о количестве совершённых в склепе захоронений; нет информации о использованых при захоронениях гробах, памятных досках или могильных плитах. Нет даже информации о качестве самого строения, хотя на момент его разорения склепу ''исполнилось'' ровно сто лет. Правда в интернете тиражируется ещё одна легенда, связанная с последним захоронением в этом пантеоне: якобы тело захороненного там Эрика Пистолькорса через 7 лет (в 1919 г.) оставалось нетленным. Если это так, то качество постройки должно было быть исключительным, ведь склеп находится под землёй.

Нет информации о архитекторе этого сооружения и каким образом осуществлялась стройка. Однако именно из-за обрушившихся каменных сводов сейчас можно увидеть секрет ''сухости'' неотапливаемого подземного сооружения.

При постройке склепа сначала из песчано-глиняного холма был убран соответствующий объёму сооружения объём грунта. После закладки идеального по своим качествам фундамента были возведены двойные стены и двойные перекрытия, обеспечив таким образом возможность воздухотока в простенке. Причём так, чтобы ни при каких условиях на внутренних стенах не оставалось никакого конденсата, даже при 100% влажности и сильном морозе. При этом вентиляционная и гидроизоляционная системы должны быть способны функционировать без постоянного контроля СОТНИ лет!!!, ведь после окончания строительства всё сооружение было опять закопано в расположенный вокруг него холм, а сверху вновь были высажены деревья.

Повторюсь: никакой архитектурно-проектной документации на склеп после Пистолькорсов не осталось и никаких сведений о работах, связанных с поддержанием склепа в исправном состоянии, также нет. Да и вообще – ведь это могила и чем меньше посторонних в неё проникают – тем лучше. Но приходится признать, что строение получилось грандиозным.

Насколько это себя оправдало – вопрос риторический...

Дата публикации 14.11.2019

Часть 3

Закончив вторую часть статьи мы не предполагали публиковать какие-либо дополнительные сведения о баронской усыпальнице.. Но благодаря реконструкционным работам, проводимым в склепе в 2020г., выяснились очень любопытные архитектурные особенности самого строения.. Оказывается, при всей монументальности постройки от глаз посторонних наблюдателей осталось скрыто ПОДЗЕМЕЛЬЕ, расположенное под главным залом. Своеобразная крипта в крипте, которая использовалась, видимо, для хранения гробов с прахом членов семейства уже оплаканных и ушедших в лету...

Строительный сезон лета 2020г. оказался сорванным из-за вспышки заболевания COVID-19 и практически никаких работ с склепе не проводилось. Немного убрали мусор, зафиксировали боковые калитки и центральные ворота склепа... И видимо в это самое время обзору открылась потолочная арка находящегося под залом подземелья. Судя по видимому фрагменту кирпичной арки, крипта должна быть весьма вместительной и занимать площадь никак не меньше, чем верхний зал. И похоже, что она полностью засыпана грунтом.

Вполне можно предположить, что это было сделано умышленно, чтобы ограничить доступ в крипту для любопытствующих. И если это действительно так, то видимо и какие-то детали похоронных принадлежностей в этой почве сохранились. Но в условиях повышенной влажности - а за прошедшие с начала разрушения склепа 80 лет влага в нижнем подземелье должна была накопиться обязательно - ничего интересного для гробокопателей уже сохраниться не могло. А класть в гроб драгоценности - именно из-за опасности привлечения внимания мародёров — не практиковалось. По крайней мере ни одного случая подобных находок в Курляндии и Лифляндии документально зафиксировано не было. И это при том, что практически всех благороднорожденных выходцев из Западной Европы вплоть до начала XX в. было принято хоронить в криптах.

По описаниям историков, даже при разорении усыпальницы Курляндских герцогов мародёрам достались только одежда и ткани покрывал. А в сырой почве крипты в Бирини материя сохраниться не могла. И видимо те, кто крипту засыпал, именно на это и рассчитывали.

Дата публикации 04.01.2021

Место погребения Гарлиба Гельвига Меркеля

Уроженец Лифляндии – писатель и публицист немецкого происхождения Гарлиб Гельвиг Меркель (1769-1850) – для латвийской истории фигура заметная. Его вспоминают как убеждённого борца за отмену крепостного права в Прибалтике, писателя, гуманиста и просветителя. При этом, будучи сыном лютеранского священника и выходцем из привилегированного сословия, вынужден был вступить в откровенное противостояние с носителями этих привилегий, что лично для него обернулось необходимостью 10-летней ''эмиграции'' в Германию.

Был непримиримым и последовательным противником захватнической политики Наполеона Бонапарта во время всей политической и военной карьеры последнего. Вторжение в Российскую империю изначально считал фатальной ошибкой для французов, сравнивания её с проникновением в логово льва, откуда возможно спастись лишь только позорным бегством.

По мере сил участвовал в противостоянии Наполеону с позиций агитационно-пропагандистских, составляя и публикуя воззвания и к мирному населению и к воюющим по разным сторонам воинам. Причём по оценке генерал-губернатора прибалтийских провинций маркиза Ф. О. Паулуччи преуспел в этом настолько, что оказал в этом России бо́льшую услугу, чем корпус''... в 20 тыс. чел.''.

После возвращения в Лифляндскую губернию продолжал выступать за облегчение условий жизни крестьян вплоть до отмены крепостничества в Прибалтике. При этом считал необходимым наделить освобождённых крестьян землёй, сохранив таким образом понятный и принимаемый крестьянами образ жизни.

По своему мировоззрению являлся идеологом либерального дворянства, доказывая, что именно дворянству в первую очередь и выгодно освобождение крепостных. Обосновывал необходимость своевременных реформ как средства предотвращения социальных катаклизмов, предрекая, что в случае ''...общего восстания ни одна немецкая нога не уйдёт отсюда''. И будучи масоном, в своих доводах и убеждениях во многом был схож со своим современником, лифляндским дворянином и просветителем, графом Меллином (см. ''Статьи из Журнал'').

Получив в основном домашнее образование, кроме родного немецкого хорошо знал французский, итальянский и латинский языки, постоянно занимался самообразованием и расширением собственного кругозора. Был лично знаком с выдающимися либеральными мыслителями того времени: Гердером, Гёте, Шиллером, Шлецером. Состоял в переписке с прусской королевой Луизой и Руссо. Пользовался покровительством императрицы Екатерины II и императора Александра I.

Анализируя просветительскую деятельность Г. Меркеля нельзя не признать, что будучи выходцем из немецкой национальной среды, он и был немецким национальным просветителем. Его деятельность в прямом смысле была направлена на просвещение немцев, но никак не латышей. Не встречается даже ни одного упоминания о его отношении к латышскому языку, которого он скорее всего не знал вовсе. Его оценки качеств, присущих латышам как народу, весьма резки и нелицеприятны, а обращения к немецкой аристократии, по сути, сводились к следующему – сильный и умный не должен обижать пребывающих в слабости и неразумении. Причём по самым разным причинам.

Понятно, что услышать это обращение могли только те, кто был способен воспринимать подобные идеи. Подавляющее большинство оставались глухи и даже агрессивны. А видя, что в попытках доказать свою правоту Меркель обращается за поддержкой к российской имперской власти, за ним укрепилась репутация ''русского льстеца'' и предателя ''немецких'' интересов. Вплоть до обструкции и забвения в последнее десятилетие его жизни...

Но это уже в 1840-х годах. А вернувшись в Ригу после 10-ти летнего отсутствия в 1807 г. женился на вдове Доротее Вильгельмине Германн, в первом браке Дорндофф (1779-1853). В 1808 г. чета поселилась в усадьбе Депкинсгоф (ныне усадьба Рамавас в Катлакалнсе), где Меркель прожил вплоть до своей смерти. При этом существует упоминание, что все эти годы Г. Меркель был владельцем этой усадьбы. Однако во всех его жизнеописаниях нет и намёка на то, как ему удалось стать таким зажиточным бюргером. Поэтому логично предположить, что усадьба была получена в виде приданного невесты.

Вообще семейной жизни просветителя исследователи внимания не уделяют абсолютно никакого. Вот что нам удалось найти из самых разных источников.

В браке родилось трое детей:

• дочь Юлиана Ернестина Амалия Меркель, по мужу Леман (1808-1887 гг.). Вышла замуж в 1839 г., муж был врач и в последние годы они жили в России. Оба похоронены на кладбище подмосковного села Комягино.
• сын Адольф Меркель (1813-1830 гг.). Родился и умер в Риге.
• сын Альбрехт Эрнст Эмиль Меркель (1810-1863 гг.). Врач и публицист. В 1855-1863 гг. практиковал в г. Кемер (ныне Кемери). Возможно, что похоронен там же или в Риге.

На момент женитьбы у его супруги от первого брака уже было трое детей:

• дочь Каролина Вильгельмина Дорндофф (1799-...).
• сын Карл Вильгельм Дорндофф (1801-...).
• дочь Юлия Аугуста Дорндофф (1802-...).

Итак, в 1850 г. ещё оставалась жива его вдова. Однако нет никакой информации о том, что рядом с Г. Меркелем похоронен ещё кто-то из его близких – памятник предназначен только ему. Может быть через 19 лет после его смерти и 16 лет после смерти его жены место их захоронения продолжало оставаться не благоустроенным, без надгробия? И именно поэтому Рижское Латышское общество организовало это благоустройство, но о жене просветителя не побеспокоились? Но тогда получается, что все их дети не смогли (или не захотели) вложить средства в увековечивание памяти своего отца и отчима, а может быть и даже обоих своих родителей (если жена всё же похоронена рядом)? Или жена не захотела быть упокоенной рядом с мужчиной, взявшей её замуж с тремя детьми и родившем вместе с ней ещё троих и воспитав всех шестерых? Или тот её ребёнок, с которым она доживала свои последние годы, не счёл нужным выполнить её последнюю волю и похоронить мать рядом с отцом и не обратил при этом внимание на мнение остальных братьев-сестёр? Или вся его семья встала на сторону тех, кто считал Меркеля изгоем и отщепенцем?

Генеалогическое древо рода Меркель известно достаточно хорошо для того, чтобы проследить путь потомков Гарлиба Гельвига вплоть до начала II мировой войны и убедиться, что судьбы большинства из них оставались связаны с Ригой. Но, как оказалось, не со своим знаменитым предком.

Место упокоения Гарлиба Меркеля, благоустроенное и оформленное в современном виде усилиями Рижского Латышского Общества к 100-летию его рождения, никакого ответа на этот вопрос не даёт. Установленный по этому поводу памятник представляет из себя самый простой и не дорогой вариант памятника из всех возможных солидных памятных знаков. Он в десятки раз дешевле любого полированного каменного креста из установленных вокруг. Роль постамента так же выполняет местный полевой гранитный валун, которому придали более-менее правильную четырёхгранную форму. Памятник-валун грубо, с использованием очень толстого растворного шва, закреплён на поверхности постамента и в него вмурована литая чугунная табличка с надписью на латышском языке в правописании второй половины XIX века:

Бросаются в глаза две ''подробности''. Во-первых ''Латыши'' обращаются к кому-то/чему-то инородному, постороннему, существовавшему в ''иной'', не латышской, среде и реальности. Хотя на момент своей активной общественной деятельности Гарлиб Меркель, как и латышские крестьяне, был подданным Российской империи и жил вместе с ними в одной и той же Лифляндской губернии.

А во-вторых на именной табличке дата смерти гуманиста, которому так благодарны ''Латыши'', указана с шибкой на 10 лет и умер Г. Меркель 27.04.1850 г. Эта ошибка, кстати, породила множество повторений невнимательных исследователей и интернет пестрит такими копированиями. При этом напомню ещё раз, что на самом деле памятник, а тем более только сама табличка, стоили денег вполне ''разумных'' и её замена и тогда и в наше время – вопрос просто никакой. Было бы желание... И, кстати, с точки зрения технологии изготовления таких табличек и с точки зрения работы с клиентом-заказчиком: если бы в написании даты ошибся изготовитель, то и переделка была бы за его счёт. А так, видимо, ошиблись заказчики, но исправлять ошибку не стали. Даже от имени всех благодарных ''Латышей''. И даже на 250-летие со дня его рождения, хотя дата эта реально отмечалась современными носителями национальных ценностей... (см. Статья из СМИ).

Ещё один момент касается событий, происходящих возле самого памятника. Присмотритесь к предоставленным нами фотографиям – среди них есть фото маленького бюстика Наполеона Бонапарта и монет 90-ста евроцентов. И то и другое запечатлено на фоне памятника, возле самого постамента. А теперь поставьте себя на место того, кто эти предметы туда принёс и задайтесь простым вопросом – зачем? Ведь просто так такое и не придумаешь... Всё-таки 90 центов деньги довольно большие, чтобы их бесцельно бросить под ноги – чтобы когда-нибудь ещё сюда вернуться. А про отношение Г. Меркеля к личности Наполеона I можно узнать только внимательно изучив творческий путь публициста, а так же сравнив годы их рождения и портретные изображения в схожем возрасте. Но таких желающих сейчас можно по пальцам одной руки пересчитать. А ведь для этого нужно ещё и специально на это кладбище приехать... Загадка.

Но если посмотреть вокруг то первое, что бросается в глаза при входе на ''Katlakalna'' kapi, это граффити на стенах автобусной остановки. Сразу видно, что автор (авторы) старался, красок и времени не жалел. И в эзотерике такое место, расположенное между зданием церкви и кладбищем, скорее всего будет называться ''рабочим'' или ''местом силы''. И, возможно, как-то это касается и могилы Гарлиба Гельвига Меркеля.

Статьи из СМИ (нажмите)

• Меркель, Готлиб - читать больше
• Меркель, Гарлиб - читать больше
• Тайны старинного надгробия или загадочный доктор Карл Леман в Комягине - читать больше
• Биография Меркель Гарлиб - читать больше
• МЕРКЕЛЬ Гарлиб Гельвиг (1769–1850), латышский просветитель, философ, литератор, издатель - читать больше

Дата публикации 23.12.2019

Зигфридс Анна Мейеровицс (05 февраля 1887 г. – 22 августа 1925 г.)

О первом министре иностранных дел независимой Латвийской республики написано множество газетных статей; в 2013г. поставлен мюзикл (либретто А. Кантане-Зиедоне); в 2014г. написан биографический роман; снят документальный, а в 2018г. даже художественный фильм. В том же году в Тукумсе установлен памятник З. А. Мейеровицсу. При этом в интернете в свободном доступе размещены сведения о его родственниках и потомках. Попробуем эту информацию обобщить.

Его отец, Хаим Мейеровиц (1855-1913, лат. Haims Meierovics), выходец из религиозной, весьма обеспеченной еврейской семьи, исторически носившей фамилию Мейер, имел очень неплохое образование. Он окончил полный курс Кулдигской гимназии, медицинский факультет Тартуского университета и с 1883г. вёл врачебную практику в Дурбе.

Его мать, Анна Филхолде (1860-1887, лат. Anna Filholde/ нем. Anna Vielhold) была дочерью учителя народной школы в Кабиле. Родители приложили необходимые усилия и их дочь по окончании начальной школы в Кабеле с успехом закончила Высшую женскую школу в Кулдиге. В дальнейшем поступила на работу домашней учительницей детей баронов Борделиус, владельцев местного поместья. Где и познакомилась со своим будущим мужем.

Род деятельности молодых людей и их образование позволили обоим быстро войти в круг местного высшего общества. Достаточно сказать, что во время принятия Хаимом христианской веры обязанности его крёстных взяли на себя барон Адольф фон Борделиус и граф Артур фон Кeйзерлинг. Свадьба Херманиса и Анны проходила в замке поместья барона Борделиус. А крёстными родителями их новорожденного сына стали:

• барон Адольф фон Бoрделиус (лат. Ādolfs fon Bordeliuss / нем. Adolf von Bordelius)
• фрейлин Элла фон Бoрделиус (лат. Ella fon Bordeliuss / нем. Ella von Bordelius)
• граф Артур фон Кейзерлинг (лат.Arturs fon Keizerlings / нем. Artur von Keyserlingk)
• барон фон Лиген Николай фон Гротгус (лат. fon Lieģu Nikolajs fon Grothuss / нем. von Leegen Nikolaj von Grotthus)

Биографы З. A. Мейеровицса (лат. Zigfrīds Anna Meierovics) утверждают, что Хаим именно ради женитьбы на красавице Анне отказался от иудаизма, в 1885г. принял обряд крещения в лютеранство и изменил своё имя на Херманис (лат. Hermanis). За что все его родственники дальнейшее общение с ним прекратили. А Анна, якобы, даже отказала сватовшемуся к ней графу Кeйзерлингу. Но так или иначе у них появилась возможность обвенчаться.

Однако в дальнейшем произошло непоправимое несчастье. Через 12 дней после рождения первенца Анна Мейеровиц (лат. Anna Meierovics) умерла от послеродовых осложнений. Её муж так и не смог пережить этого горя и постепенно его разум погрузился во мрак. Начиная с 1891 г. его уже не выпускали из психиатрических лечебниц.

Состоятельные родственники, видимо, пытались Херманису помочь и вначале он был помещён в псих. лечебницу Тербатас в Дерпте (позднее г. Юрьев, Тарту). В то время там работали знаменитый психиатр Эмиль Крепелин (1856-1926) и сменивший его на этом посту доктор медицины В.Ф.Чиж (1856-1922). Но так как лечение действенных результатов не дало, то через некоторое время его перевезли поближе к семье, в псих. лечебницу Табора в Митаве, где он и умер в 1913г. Больше никаких сведений о нём нам найти не удалось.

По существующей у евреев традиции ребёнка, по настоянию отца, нарекли двойным именем, чтобы сохранить таким образом память о умершей при его рождении матери.

В дальнейшем, начиная с 4-летнего возраста, мальчик воспитывался у приёмных родителей, в семье брата своей матери Робертса Филхолдса (ум. 1939г. / лат. Roberts Filholds), учителя народной школы в Кабиле. Где к приёмному ребёнку отнеслись весьма ответственно и постарались обеспечить его всем необходимым для дальнейшей жизни. Однако и сам Зигфридс в дальнейшем отмечал, что всегда помнил, что он приёмный, а не родной сын.

При этом новые родители, понимая важность образования, вначале отправили мальчика в школу в Кабеле, по окончании которой Зигфридс успешно поступил в коммерческое училище Миронова в Риге. А уже потом и в рижский Политехнический институт, который закончил в 1911 г. со степенью кандидата коммерческих наук 1-й степени.

В 1910 г., будучи студентом, З. A.Мейеровицс женился на старшей дочери близкого родственника, двоюродного брата своей матери, Паулса Филхолдса (лат. Pauls Filholds), в семье которого говорили на латышском и немецких языках. Его старшая дочь была полной тёзкой матери Зигфрида – Анна Филхолде (1886-1956), и точно также в замужестве стала Анной Мейеровиц. Обряд венчания состоялся в рижской лютеранской церкви св. Петра и проводил его пастор немецкой общины. Конечно тоже на немецком языке.

В их браке родилось трое детей: Хелмутс(1914-1998), Рута(1916-1999) и Гунарс(1920-2007) (лат. Helmuts, Ruta, Gunars). Крёстным отцом Гунарса стал Карлис Ульманис...

Надо сказать, что если о политической и общественной деятельности З. А. Мейеровицса в последующие годы сказано и написано немало, то о жизни его первой жены и его родственников по линии матери информация очень скудная. Пожалуй за исключением сына, Гунарса Мейеровицса, ведшего активную общественную деятельность в Латвии после восстановления независимости в 1990г.

При этом о родственной линии по отцу нам удалось найти лишь одно упоминание о дедушке Зигфрида, еврейском купце Пересе Мейеровице из Кулдиги. С которого, видимо, и началась изменённая еврейская фамилия ''Мейер'' на ''Мейеровицc'' .

Однако собранная нами информация говорит о том, что связь представителей семейств Мейер и Филхолд окончательно не прерывалась как минимум до 50-х годов прошлого века. По крайней мере на кладбище Приедиена захоронения представителей обоих семейств вплотную примыкают друг к другу.

Но разумеется от внимания социума никак нельзя было утаить события в семье Мейеровиц, когда без видимых причин и неожиданно для окружающих З.А. Мейеровицс оставил любимых детей, в феврале 1924г. развёлся с красивой, интеллигентной, образованной, верной женой и уже в мае вступил в брак с новой избранницей – Кристиной Бакмане (1897-1925 , лат. Kristīne Bakmane). Латышкой с немецкими корнями, если судить по фамилии и именам её ближайших родственников.

Можно сказать, что вторая жена была полной противоположностью первой, так многое их различало. Достаточно уже только того, что Кристина талантливо занималась бизнесом. И проведя детство в деревне, получив неоконченное образование в столице, сумела найти пути к самореализации.

Нуждаясь в средствах на жизнь она устроилась работать конторской служащей в магазин фабрики по производству пробок, владельцем которой был еврей Оркинс. Нет никакой информации о том, насколько ценным работником она была, но после смерти владельца она по завещанию стала полноправной хозяйкой фабрики. Дав через некоторое время действующему производству новое название: ''Christine Backman Compani''. И раз уж Закон был на её стороне, то никакие пересуды обывателей бизнесвумен не смутили.

После этого девушка занялась импортом и оптовой торговлей углём. Ну а в историю мирового бизнеса вошла как единственная женщина – единоличный владелец авиа- строительного предприятия. Что было связано с высочайшими на тот момент производственными технологиями.

Стоит отметить, что З.А. Мейеровицс по мере сил помогал любимой жене с организацией бизнеса. Он поучаствовал в получении необходимого кредита на создание производства от банка UNION. Покинув пост премьер министра Латвийской республики в январе 1924 г. и до вступления на пост министра иностранных дел Латвийской республики в декабре 1924 г. занимал должность директора ''Christin Backman Compani''.

Идея организации местного авиационного производства получила весьма положительный отзыв на уровне государственного управления. Причём в эпоху бурно развивающегося авиапрома имелось ввиду не вооружение армии, а обеспечение аэропланами для обучения и тренировок будущих пилотов. Так что и со сбытом продукции перспективы были самые радужные.

Всё рухнуло в одно мгновение, когда 22 августа 1925 г. З.А. Мейеровицс погиб в автоаварии по пути из Тукумса и Бризуле, катая своих детей на автомобиле. Причём возникшая аварийная ситуация казалась настолько безобидной, что сторонние наблюдатели никак не могли поверить в реальность наступивших последствий. В интернете не сложно найти описание событий того дня и поэтому мы позволим себе не повторяться.

Уже через год на месте гибели министра за государственный счёт был установлен кенотаф с соответствующей эпитафией. А ещё через год на памятном знаке разместили бронзовый барельеф работы скульптора А. Дзениса (лат. A. Dzenis). Фото из Интернета

Скажем только, что членов первой семьи З.А.Мейеровицса эта трагедия особо не затронула и жизнь для них на этом не закончилась. Информации в интернете мало, но известно, что Анна Мейеровица надолго пережила своего бывшего мужа. Покинув Латвию во время II мировой войны, она затем уже из Германии вместе с сыном Гунарсом переехала в США. Где и умерла в 1956 г.

А вот вторая его жена – Кристина Мейровица Бакмане Мейровица Бакмане (лат. Kristīne Meirovica Bakmane Meirovica Bakmane) – потерю не перенесла и 02 декабря 1925 г. покончила с собой выстрелом в сердце. Дома, в своей постели, из пистолета браунинг. И похоронена рядом с мужем, справой стороны, возле памятника, на который её отец Янис Бакманс (лат. Jānis Bakmans), исполняя последнюю волю дочери, в дальнейшем пожертвовал 6000 латов.

А всего на изготовление и установку памятника З.А. Мейеровицу было потрачено 34 500 латов. Автором композиции ''Скорбящая Латвия'' является скульптор Жанис Смилтниекс (лат. Žanis Smiltnieks) и надгробный комплекс был торжественно открыт 21 января 1929 г., к очередному дню рождения государственного деятеля. Фото из Интернета

В том же 1929 году был установлен памятник на месте погребения матери политического деятеля, на кладбище Приедиена в г. Дурбе. По стилю исполнения, материалу и внешнему виду он весьма напоминает кенотаф, установленный на месте гибели З.А. Мейеровицса. И вполне можно предположить, что этот нюанс был заранее спланирован.

В 2018 г., в рамках торжеств к 100-летию провозглашения Латвийской республики, в Тукумсе был установлен памятник-кенотаф З.А. Мейеровицс у, работы скульпторов из Резекне Зане Элерте (лат. Zane Elerte) и Матиса Калниньша (лат. Matīss Kalniņš). Красный гранитный монумент достигает 5-метровой высоты и установлен в историческом центре города. Изготовление и установка памятного знака, вместе с благоустройством прилегающей территории, обошлись в 427 тыс. евро. Из которых 10 050 евро (рекордная для Тукумса сумма!) было собрано на пожертвования.

На этом статью можно было бы и заканчивать. Однако мы хотим внести ясность в вопрос об этническом происхождении З.А Мейеровицса.

Дело в том, что во всех официально опубликованных биографиях политика сказано, что его мать была латышкой. Причём без предоставления каких-либо уточнений в каком именно смысле используется этот термин: как представительницы политической нации ''латышы'' или имеется ввиду этническое происхождение. А невнимательные читатели очень часто эти понятия путают.

Так вот: из опубликованной нами информации с огромной долей вероятности следует, что она была этнической немкой. Потомком пускай не титулованных, но всегда личностно свободных колонистов из Западной Европы. Чем вполне объясняется то активное участие в её судьбе, которое приняли родовитые владельцы окрестных поместий. И почему им было не ввести в свой малочисленный круг молодую, ослепительно красивую, образованную, самостоятельную немку? Если и сами они и их предки именно поэтому и распоряжаются этими землями, что некогда завоевали их, придя с заселённых англосаксами территорий. Превратив оставшихся в живых представителей коренного населения в безропотных рабов и воспринимая их на протяжении шести столетий исключительно в виде рабочей силы. И поэтому справедливо предполагая в них потенциальных врагов.

А уж насколько справедливо – показали революции 1905 и 1917 гг., Гражданская война, земельная реформа 20-х годов и последующая массовая репатриация балтийских немцев в Германию.

При этом её муж, образованный, обеспеченный, принявший христианство врач-еврей, так же был потомком личностно свободных переселенцев, пришедших на эту землю с Запада. И добровольно отдалившийся от единоверцев ради того, чтобы построить свою жизнь в соответствии с собственными представлениями. На которых никак не могли не отразиться убеждения окружавших его в то время благородных господ, оказавших ему и его жене столь многообещающее покровительство. При этом согласно данным, опубликованным в Википедии: – ''В конце XIX в. Кейзерлинги представляли ту часть остзейского дворянства, которая наиболее активно оппонировала русификации Прибалтики и высказывалась за укрепление связей балтийских немцев с Германией''.

Жених и невеста Херманис и Анна представляли собой набирающую силу и влияние буржуазию. Их благородно рожденные друзья являли собой уходящих с исторической сцены феодальных землевладельцев. Они все были потомками пришлых иноземцев, которые не могли не чувствовать своё отличие от коренных жителей этих земель. И потому культивировали в себе принадлежность к великой нации. Немецкой. Ну ведь не русской же... А других вариантов в то время на этой территории Российской империи у них просто и не было.

И как ещё одно доказательство правоты этого предположения мы хотим привести пример судьбы близкого родственника З. А. Мейеровицса, одного из сыновей его приёмного отца, Юриса Филхолдса (1891-1942, лат. Juris Filholds). Он участвовал в Первой мировой войне как подданный Российской империи. Затем воевал в составе Южной добровольческой армии против большевиков. В конце 30-х годов служил посольским советником при МИДе Латвийской республики. А вот в 1941-1942 гг. занимал пост начальника одного из отделов департамента снабжения при немецкой оккупационной гражданской администрации. И думается именно тогда ему пригодились и знание немецкого языка и явно выраженные немецкие корни его происхождения... При этом сын З.А. Мейеровицса, Гунарс, с теплотой отзывался о своём родственнике: – ''Мой любимый дядя А.''...

Да и похоронен в дальнейшем он был на рижском Большом кладбище. Называвшимся ранее Немецким и являвшимся самым престижным пантеоном родовитых балто-немецких семей.

Статьи из СМИ (нажмите)

• Piemiņas brīdis pie Zigfrīda Annas Meierovica pieminekļa pie Tukuma - читать больше
• Книга - читать больше
• Latvijas noslēpumi: skumjš stāsts par biznesa lēdiju un mīlētāju Kristīni Bakmani - читать больше
• Gadsimts modē Latvijā: apburošā un vērienīgā uzņēmēja Kristīne Bahmane-Meierovica - читать больше
• Nokavētu lidmašīnu nepiedzīvotās pacelšanās. Uzņēmēja Kristīne Bakmane - читать больше
• Kristīne Bakmane - читать больше
• Zigfrīda Annas Meierovica dzīve un personība - читать больше
• Фото - читать больше
• Часть II. Первая мировая война. С русскими против. - читать больше
• Buklets Durbes novads - читать больше
• Siegfried Anna Meyerowitz - читать больше
• Фото из Интернета - чиатать больше
• Juris FILHOLDS. – “Filholda grupas” vadītājs. – Infa tautas lietošanai - читать больше
• В Тукумсе собрана рекордная сумма на создание памятника Мейеровицу - читать больше
• Meierovica pieminekli tukumā veidos rēzeknes tēlnieki - читать больше
• Граф Артур фон Кейзерлинг Курляндия - читать больше
• Графы кейзерлинги генеалогическим экскурс - читать больше

Дата публикации 21.01.2021